В вашем прошлом интервью нашему журналу вы сказали, что в театральную академию попали случайно. Как так?
Я точно знал, что попаду на театроведческий факультет, потому что я готовился и писал работы, которые высоко оценивались, я также с блеском прошёл вступительные экзамены в высшую школу экономики на юриспруденцию. У меня, как у любого человека, был стереотип, что на театральное поступить невозможно. Но терять мне было нечего, и я решил попробовать.
Первая мастерская была эстрадно-музыкальная. Я вышел, спел как чувствовал, рассказал как
чувствовал, пошутил как чувствовал. И сразу прошёл дальше. Это получилось так легко, мне
все так улыбались, что я решил попробоваться и в другую мастерскую.
Это оказалась мастерская Спивака. И здесь уже всё было по-другому. Стол был в пять раз больше, сидело много педагогов, и огромная толпа была за дверью. Хорошо, что я тогда не
понимал, куда иду. Ведь те, кто знал, сковали себя цепями и пошли с пониманием – всё или
ничего. Если стоит выбор всё или ничего, то ты проиграешь, а если идёшь налегке, значит, что
ты вооружён своей непосредственностью.
Когда я показал, что приготовил, мне сказали: «Это всё интересно, но давай так: ты стоишь
на одном берегу, мы — на другом, тебе нужно докричаться. Поехали». Таких было заданий
двадцать. Они мучали меня сорок минут, я был весь мокрый. Что-то получалось, что-то не
получалось, но это было испытание для меня. И я понял, в этой мастерской делают артистов.
Потом меня посмотрел Спивак, после чего мне сказали, что хотят видеть на курсе.