ЮРИДИЧЕСКАЯ СИЛА ИЛИ БЕССИЛИЕ?
Что делается в законодательстве с обвинением в харассменте? Почему его сложно доказать и почему голливудские звёзды ещё до суда ощутили на себе последствия обвинения?
Говорят, что Харви Вайнштейн и Кевин Спейси уже прощаются со своей карьерой в Голливуде, хотя суд ещё не признал их виновными. Ходили слухи о том, что «Карточный домик» закрывается, Спейси не вручили обещанную премию «Эмми» за заслуги в телеиндустрии. Вайнштейна уволили из собственной компании The Weinstein Co и исключили из Американской
киноакадемии. Но почему все судят их без настоящего суда и где презумпция невиновности? Ответ на эти вопросы можно найти в одном из самых известных судебных дел в истории Америки. Результаты показали — когда задействованы человеческие эмоции, когда поднимаются важные общественные проблемы, дело не может оставаться только судебным.
Вечером 12 июня 1994 году было совершено убийство Николь Браун-Симпсон и её друга
Рональда Голдмана. Главным подозреваемым в деле стал бывший муж женщины — знаменитый американский актёр и футболист О. Джей Симпсон. Дело усложнялось тем, что Симпсон был афроамериканец, а Николь и Рональд — белые. Расовая дискриминация наложила свой отпечаток на решения и стороны обвинения, и стороны защиты. Суд шёл не только в самом зале, где заседали присяжные, но и в обществе, где люди разделились на два лагеря. Сторона защиты и сторона обвинения пытались перетянуть одеяло общественного мнения на себя.
Победила наиболее убедительная из сторон.
Ситуации с обвинением в харассменте похожа на дело Симпсона. Суд так же проходит не
в четырех стенах, а в самом обществе. И мы наблюдаем нарушение «презумпции невиновности» хотя бы потому, что в отличие от дела об убийстве, в делах о харассменте практически нет улик, нет доказательств и нет свидетелей. К тому же презумпция невиновности — это чисто юридический термин, не способный остановить волну общественного осуждения или оправдания.
Голливуд и компании-работодатели вольны сами решать, увольнять обвиняемых в харассменте или нет.
Очевидно, что слово «харассмент» заимствовано из английского языка. В США harassment — это юридический термин.
Но в российском законодательстве нет определения ни харассмента, ни сексуального домогательства. Есть только статья 133 в УК «Понуждение к действиям сексуального характера». То есть относительно России пока получается так, что само явление есть, а термина для него нет. И даже в США, где юридически зафиксированы соответствующие термины, специальной
комиссии приходится верить на слово одной из сторон дела и принимать решение, исходя из того, чьи слова убедительнее. Из-за этого общество не ждёт решения суда, а выносит приговор самостоятельно. И мы видим, что Соединённые Штаты в данном случае склонны верить жертве и стараются встать на её сторону. Но будет ли так в России?