Творчеством я занимаюсь всю жизнь (смеётся). Родители сделали всё, чтобы развить меня в этом направлении. Вроде все дети рисуют, но как только я начала, мама что-то разглядела, видимо, вовремя и отдала меня в художественную школу. Так что параллельно со школой общеобразовательной я ездила через весь город в школу художественную. И получилось, что
после её окончания и после девятого класса я решила поступать в художественное училище. Пошла сразу на керамику и четыре года училась на художника по керамике, а после училища я уже поехала сюда и поступила в Мухинское. Не с первого раза, конечно, но уже на стекло.

Вся соль в том, что стекло — это обучение только в вузе. И у нас всего два обучают по стеклу, Строгановка в Москве и Муха. У меня не было особого шанса узнать о работе со стеклом раньше. Керамика мне помогла, потому что там есть общие вещи и можно интересно соединять её со стеклом.

Я склоняюсь не к керамике, а к стеклу с металлом. Мне они больше нравятся. С керамикой достаточно сложно: отдельно стекло делать, отдельно — керамику. Стекло идеально с металлом сочетается. Керамика — больше с деревом. Если к керамическому чайнику привязать какую-нибудь корягу в виде ручки, то это очень органично смотрится. Какие-то близкие друг к другу вещи.

Да. Японцы вообще по своей культуре в материал сильно углубляются. Мне очень нравится
качество. Мы на поверхности работаем, а они: «Так, я делаю только чайники. Все мы углубляемся в чайники, и мы сделаем из этого чайника не просто вещь». Они делают искусство. А у нас такого в культуре не очень много.

В какой-то момент все начали делать флорариумы. Это тенденция. Изначально флорариумы возникли в викторианской эпохе, у них было модным озеленение своих квартир. Были популярны эти теплички в виде домиков, в которых что-то росло. И однажды на «Pinterest» очень много начало возникать этих домиков. Потом направление пришло в Россию, и это стали делать все, потому что было необычно. Я помню, три года назад у какого-то блогера появилась фотография флорариума, все отреагировали: «Вау, что это?». Сейчас такого уже нет, поэтому я стараюсь в принципе уходить от подобного. Я знаю о стекле всё и могу много чего
попробовать, кроме флорариумов, мне это пока не так интересно. Больше ухожу в витраж.

В принципе, не очень сложно, просто требует времени.

Это как маленький витраж, не очень сложно, но потребуется время.

Да, есть люди, которые покупают вещи постоянно.

Их не так много. Чтобы людям оценить в целом моё искусство, нужна какая-то база. Ко мне
приехали родственники, они живут в посёлке в Челябинске и приблизительно даже не понимают, о чём речь. Я говорю: «Я занимаюсь всем, что вы видите», а они: «А, ну, это понятно. А чем конкретно ты занимаешься?». Это как про черный квадрат Малевича — не понимают.
Есть люди, которые хотят, чтобы им объяснили, а есть те, кто видят искусство. Не стоит это
переосмысливать. Кому-то нужно объяснять, кому-то — нет. И очень много людей, которым всё-таки нужно. Если бы я жила в Челябинске, мне потребовалось бы больше энергии на объяснения, потому что в Петербурге всё красиво.

Да, конечно. Здесь по городу есть эстетика. Люди ходят по музеям. Не все, конечно. Основная масса старается заниматься самообразованием, и, если даже они чего-то не знают, стараются узнать. А вот в маленьких городах, допустим, в Челябинске, вообще нет культуры. Ты идешь по улице, тебе всё как-то несуразно, некрасиво.

Есть какие-то интересные дома в центре вокруг площади, есть какие- то интересные деревянные
постройки. Они охраняются, но не так, что выехала комиссия и проверила, всё ли в порядке. И они, грубо говоря, запрятаны, их особо и не видно. При этом Екатеринбург рядом, у них всё классно, у них там и музеи, и Ельцин-центр, и старинные особняки. Совершенно всё другое.
Хотя, казалось бы, города рядом. Три часа, и ты там. Здесь всё-таки попроще.

Много работаю в этом направлении. Я всегда веду предварительную запись. Сейчас уже чуть-чуть схлынули флорариумы. На них всё время люди идут и уже потом начинают на что-то остальное приходить.

Ноябрь. Снежинки можно наплавить какие-нибудь, ёлочки, гербарии — тоже классная тема. Можно сделать какое-то растение в рамке в интерьер. Или у меня есть отдельный курс по
витражу. Выбирается любая картинка. Размер ограничен, потому что на всё это уходит время.
Я стараюсь, чтобы мастер-класс не занимал у человека больше двух- трёх часов. То есть витражный курс — это три дня по два часа. В первый день выбирается эскиз, подбирается
цветовая гамма стёкол, нарезается. Формат, как правило, А5, чтобы за два часа успеть. Во второй день всё это притачивается друг к другу, потому что стёкла должны сойтись, чтобы не было больших щелей. На третий день оборачивается каждая деталь медной фольгой и спаивается. И вот, получается небольшой витраж по своему рисунку. Это пайка. Техника Тиффани — это когда ты оборачиваешь всё фольгой, каждое стёклышко, и спаиваешь оловянно- свинцовым припоем, потому что медь и припой идеально сочетаются в пайке.

Как сказать, я знаю конкретно про каждый металл, что можно паять, что нельзя. Это должна быть небольшая температура, потому что паяльник по ней ограничен. Если ты варишь сталь, то только сварочным аппаратом, там большие температуры, а здесь, чтобы стекло не треснуло, нужны низкие. Это просто работа на паяльнике, на мощном, конечно, но всё же.

Нет, конечно, нет. Я, как и, наверное, все художники, вдохновляюсь лесом. Природные формы, камни, кристаллы, растения. Какой-то мох растёт, и ты полтора часа его рассматриваешь. Интересно любое время года. В каждом сезоне есть что-то особенное. Конечно, зимой, допустим, не так здорово на берег залива выбираться, но всё равно, льды и снежные образования от ветра, от воды.
Это достаточно интересно.

Это заблуждение. Как Пикассо говорил: «Когда встречаются искусствоведы, они рассуждают об искусстве. Когда встречаются художники, они обсуждают, где дешевле купить растворитель.» Нет, это немного не то. Скорее, обмен какими-то энергиями. Ты приходишь в мастерскую к человеку, у которого вообще всё по-другому. Приходила к Лизе, она занимается керамикой, и у неё атмосфера не такая, как у меня. Тёмно-синие стены, необычные работы, тоже с растительными мотивами, интересная музыка. Ты сидишь и погружаешься в эту обстановку. Это очень необычный опыт. Мы даже особо не говорим. Встретились как-то, а она в этот день
фотографировала. И в её керамических блюдах очень красиво была разложена еда, сыры разные. Она закончила съёмку и говорит: «Я не решаюсь это есть, потому что красиво. Ты мне сейчас поможешь». Мы сидим, рассматриваем это всё. Так эстетично и необычно вокруг. Просто погружение в другой мир.
Вот это интересно.

О да, это сила именно от процесса. У меня идёт линейка некоторых вещей. Вот яйцо на ножке (показывает работу на полке). Я сделала одно, сначала не поняла, что получилось, потом у меня его купили. Подумала, что надо сделать его по-другому. Сделала по-другому. Его опять купили. Не то чтобы это вдохновение, это развитие темы, и непонятно, когда и где оно закончится.
Интересно как процесс, такой, творческий.

Не могу назвать что-то конкретное, всё сложно.

Не сказала бы, что всё получается на сто процентов, как я задумала, но, в итоге, то, что получается, мне всё равно нравится, я в эту вещь влюбляюсь. Бывает, когда ложусь спать, мне приходят какие-то идеи. И думаю сразу: «Вот это я сделаю так, а это — вот так.» У меня было такое с работой, это наглядно очень, сейчас тебе покажу (пересматривает фото своих работ). Я сделала стеклянный купол и перед созданием размышляла о деталях процесса. И как-то нереально быстро это произошло: я подумала, что завтра утром его сделаю, и он получился
такой же, каким представляла. Может, по пропорциям чуть-чуть не попала, но всё же. Он как витрина, им можно накрыть какое-то растение. И в итоге, да, он продался в Америку, в Нью-Йорк.
У меня достаточно частая история, что внезапно приходит идея, как сделать ту или иную вещь.
И независимо от того, как идеи воплощаются, некоторые вещи очень долго создаются, например, эта тарелочка: я ее делала год (показывает фото изделия).

Потому что постоянно не сходилось. У меня возникла мысль про эту тарелку: «Сделаю так, так и вот так». На деле оказалось, что она очень сложная. Она открывается, внутрь можно что-то положить. Эта крышка должна идеально встать на нижнюю часть. Я начала делать верх, он у
меня получился, но, несмотря на то, что все детали были ровными, видимо, от пайки он как-то криво вставал. И соединить верх и низ было нереально. Я забрасывала эту работу. Потом я ещё делала на него металлический обод, плюс латунные ножки. Все эти детали должны были сойтись в определённый момент.
Тарелку я оставила на какое-то время, потом снова начала делать, потом опять забросила. И вот, наконец, сделала. Такое облегчение испытала, думала: «Господи, какой долгострой!». В итоге, я в эту вещь влюбились, она всем нравилась. Заходили и просили продать, долго не соглашалась, говорила, что не продаю. Но сдалась, продала, потому что это всё-таки вещь с историей, и
она должна приносить своему владельцу какие-то дополнительные эмоции. Да, я представляла, какой она должна быть, и она получилась крутой. Но я не могла её бросить и создавала целый год. Я в принципе не могу ни одну вещь вот так бросить.

Их немного, потому что я не очень терпеливый человек, я стараюсь всё сразу воплотить. Но иногда на такие идеи не хватает сил. Хочется взяться за другое, переключиться, и это потом дойдёт до какой-то точки. Просто, возможно, через год.

У меня есть ещё одна точка сбыта, и подруга приезжает ко мне, что- нибудь забирает. Поэтому сейчас мне снова можно делать флорариумы.

Их тоже стараюсь делать чаще, потому что всё время куда-то уходят. Висело тут побольше.

Форма. Я в принципе думаю формой больше, чем цветом. Цвет — он как дополняющий. Я бы сказала, что моё среднее образование дало мне какое- то понятие о цвете, потому что у меня
была очень хорошая преподавательница по живописи в училище. Она вложила в меня много того, что даже в Мухе помогло. И не потребовалось ходить потом на подкурсы по живописи. Человек действительно меня вдохновил на свободу в творчестве и на более свободные сочетания цветов. Поэтому я не заморачиваюсь с цветом никогда. Как-то раскрылась в этом плане. Цвет для меня второстепенен.

Наверное, какие-то влюблённости или трагедии в личной жизни. Но я бы не сказала, что они отражаются на моём творчестве, потому что это непростой вопрос. Я бы не проводила
параллель, это совсем разное. Личная жизнь – это что-то земное, а творчество — оно где-то вот там. Это разные миры, ты находишься не на земле, когда творишь.

Конечно. Даже если у тебя какая-то морока, ты нервничаешь, или что-то не так, ты погружаешься в созидание.

Я бы сказала себе: «Занимайся только искусством!». Теперь я уже анализирую довольно часто, что делала не так. После училища год просто зарабатывала деньги, чтобы приехать сюда поступать. Мне даже преподаватель говорила, что надо ехать прямо сейчас. Я же думала:
«Зачем, я молодая, я всё успею». Но мне действительно надо было ехать и сразу поступать. Да, я зарабатывала, но я могла взять в долг у родителей, придумать какой-то другой вариант, чтобы не тратить своё время впустую. Таких моментов было очень много. Тогда я просто думала «Ну,
творчество. Оно от меня не уйдет». Но лучше бы я занималась им.

Это сложно. Я бы посоветовала не бояться ничего. На самом деле, я очень долго откладывала момент мастерской, работала дома после окончания Мухи. Мой рабочий стол был оборудован вытяжкой и другими нужными инструментами. Я очень долго считала, что мне не нужна
мастерская. Но потом всё больше людей начало обращаться за мастер- классами. Я поняла, что и шоу-рум нужен, и место, где проводить мастер-классы, и так далее. Откладывала я этот момент долго: закончила в 14-м году, а мастерская в феврале-марте этого года открылась. Три года я тормозила, как могла, хотя надо было сразу направить сюда свою энергию и силы. Я тоже боялась. Сложно не то чтобы без первоначального капитала. Тебе нужно найти и снять
помещение, сделать ремонт. Всё требует денежных вложений, и потом сделать так, чтобы они окупились. Чтобы ты не просто не уходил в минус, а уходил в плюс, чтобы зарабатывал и покупал материалы, и ещё много всего. И чтобы это построить грамотно, нужно много
времени. Ты будешь учиться на своих ошибках. И лучше бы я всё то время потратила на это. А я боялась: «Я делаю всё дома, у меня всё классно». И это, опять же, к тому, что бы я сказала себе после выпуска. Ещё я бы сказала: «Не тормози», потому что было бы легче сейчас, но я чувствую, что через год мне будет ещё лучше. И понятно, что сложно о чём-то сказать конкретному
человеку, потому что у всех свои пробы и ошибки. Но главное — это не бояться, нужно пробовать. Это лучше, чем сидеть и не делать, потому что никто ничего не сделает за тебя. Никто тебе не поможет, кроме тебя самого.