Аглая, когда или как вы поняли, что вам хочется заниматься психотерапией?
Мне всегда было интересно наблюдать за людьми, слушать их. Замечать и анализировать
нестыковки в том, что человек делает и говорит, в том, что он говорит и как выглядит, в том, как
он выглядит и как живёт. А психотерапия как раз занимается такими нестыковками. Знаете, это
как будто вы, сидя в гостях, замечаете торчащий из комода лоскуток яркой ткани и, потянув за
него, случайно обнаруживаете редкого узора шёлковое кимоно — оказывается, хозяин очень
любит в нём танцевать, но никто об этом не знает, потому что сам человек этого сильно
стесняется. Для меня психотерапия — это когда ты тянешь за маленький лоскуточек, тянешь,
тянешь и что-то обнаруживаешь. Это во-первых.
Во-вторых, так устроена моя семья и мой род, в котором было очень много интересных и разных людей, а интересные люди не всегда психически здоровы. Когда я впервые увидела сумасшедшего человека — я тогда училась в первом меде (Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова) — многое мне стало очень понятным. Хотя большинство студентов были просто «в ступоре».
Я почувствовала, что развиваться в этой стезе мне будет просто. Как вообще понять, что ты на
своём пути? — на нём никто не стоит. И на моём пути никого не стояло.