Начнём с конца. Сейчас я занимаюсь шоколадом. Мне интересно всё связанное с ним. Не только конфеты. Оказывается, существует множество других десертов, много того, что я видела только в кондитерских, ноне знала, как готовится. Не знаю насколько долго эта страсть во мне останется, сможет ли она перерасти во что-то большее, приносящее деньги. Это не так важно. Важно, что мне это сильно нравится.

Очень интересно делать разное. Творить. Был период, когда я рисовала. Рисование у меня ассоциируется с грустью. Мама рисовала, у мамы были и краски, и мольберт… Когда она умерла, мне захотелось рисовать. Я не рисовала до этого, я думала, что не способна это делать. Однажды я попала в художественную студию. У меня получилось рисовать, хотя я была там первый раз. Я так удивилась, что можно создавать масляными красками целые миры. Я садилась и рисовала. Муж меня не трогал, он говорил: «Та-а-ак, лучше к тебе не подходить, раз ты рисуешь». Ты один на один с этим. Что-то получается, что-то не получается, результат не нравится. А потом отходишь от картины, возвращаешься, и она кажется совсем другой. Сначала я рисовала в студии совместно с другими, потом стала рисовать дома сама. Я думаю, что конфеты это тоже творчество, потому что ты всё время что-то придумываешь, что-то меняешь.

Была и есть Италия. Это главная нить, которая проходит через всё, через все мои занятия, через всю жизнь. Без Италии, думаю, не было бы и картин, потому что все картины связаны с морем, и так я выплёскиваю своё желание быть в Италии. Когда я сажусь в самолёт и слышу как объявляют посадку, думаю: «Всё, я дома». Итальянский язык и культура — главная страсть,
которая, я надеюсь, останется и будет всегда со мной. Именно она даёт силы, даже не то, что силы, а радость внутри, благодаря которой ты на всё смотришь через призму Италии. Перед тем, как отправиться в очередной раз на Апеннины, я нашла маленькое видео «Пять лучших сладостей Неаполя, которые вы должны попробовать». Как только я его посмотрела, у меня появилась цель — я должна была попробовать все эти пять сладостей. Я целенаправленно ходила по Неаполю, искала и пробовала. Так, думаю, и было положено начало.

Мои конфеты для меня — «итальянские», несмотря на то, что я использую французский и бельгийский шоколад, а рецепты конфет от английских шоколатье. Как мне придумывались мои «Baci degli Angeli»? Помню этот момент, когда я захотела пойти на курсы, и увидела очень интересное предложение от челябинского кондитера Александры Филатенко. Она выложила
объявление буквально несколько секунд назад, а я сижу, смотрю и думаю: «Боже, я так хотела. Надо записаться!». Я понимала, что это был переломный момент. Нажимаю кнопку и пишу: «Я хочу». И записываюсь. Саша отвечает мне: «Ничего страшного, что вы ничего не знаете. Приходите».

У меня было несколько таких переходов. Зеланд пишет, что это подобно скольжению на лыжах. Перемена занимает всего секунду, но ты понимаешь, что меняется пространство вокруг тебя, и ты это чувствуешь. У меня был такой момент в жизни, когда я понимала: «Началось — меня
куда-то несёт». Было ощущение, что я куда-то еду. После отправления письма об участии в курсах по конфетам я понимала, что совершаю важное решение, меняю себя. Для человека чувствительного — а я считаю, что я такая — этот момент был осязаем, физически осязаем. Я долго думала над этим моментом перехода, это было, можно сказать, зависанием в пространстве. Оно всегда чувствуется. Перемены чувствуются.

Даже моя работа управляющей фитнес-клубом «Шоколад» — переломный момент. А раньше, в 90-е годы я занималась торговлей. Хотя, по образованию я — инженер-робототехник. В 90-е годы предприятие, в котором я работала до декретного отпуска, разваливалось. Мой коллега по
умирающему предприятию затеял новую деятельность — торговать пуговицами. Он стал привозить первые пуговицы из Арабских Эмиратов. О, я помню первые пуговицы! Они были золотые, вообще какие-то сумасшедшие. Мы с девчонками начали потихоньку их разносить сначала по знакомым, а потом по магазинам. Тогда ведь ничего не было, и пуговицы брали как
конфеты: их покупали, покупали. Как же так, я инженер с красным дипломом, а пойду продавать? Это было очень тяжело, мне пришлось переступить через себя и начать продавать. Это был переломный момент. Когда я ездила по нашей области одна, если муж не мог со мной, я брала с собой стартовый пистолет, так мне было спокойнее. Тем не менее, это было хорошее время, хоть и было трудно, и торговля принесла какие-то деньги.

Потом мои знакомые открыли фитнес-клуб, позвали меня туда работать. Это тоже был переломный момент. Я очень благодарна фитнес-клубу «Шоколад», его хозяйке Надежде и, конечно, нашему фитнес-координатору итальянцу Андреа, который меня кардинально изменил. Он очень повлиял на меня, потому что у него абсолютно другое мировоззрение, другой взгляд на мир, жизнь, людей.

Поначалу это было вдохновенное сумасшествие. Мне жизненно необходимо было этим заниматься. Спасибо моему мужу за то, что спонсировал. Он мне давал деньги на то, что я хочу делать. Даже для того, чтобы просто начать этим заниматься, мне надо было много денег. Во-первых, на курсы, курсы всегда дорогие. Изготовление конфет — дорогое ремесло. Но начиная,
я горела, была в ажиотаже. Я и сейчас горю, но уже спокойно.

А тогда я пошла на курсы, где сразу нужно было готовить всё: Макарон, муссовые торты, трюфели. Я даже взяла отпуск на неделю, потому что думала, что у меня голова лопнет от информации. Новые знания в голову устремляются потоком и не усваиваются. Надо потихоньку всё осваивать. Помню, когда я делала первые Макарон, у меня в глазах был ужас. Я сижу на полу
и смотрю на духовку — поднимутся или нет? Эти «юбочки» у Макарон поднимаются прямо на глазах. Я сижу на полу и наблюдаю, а потом вижу — поднимаются! Очень интересно, когда у тебя в жизни всё абсолютно новое. Ты ничего не понимаешь, ничего не знаешь. Вот сейчас я
читаю, смотрю видео, и вроде всё понятно. Думаю: «И что ты тогда не понимала?

Почему у тебя глаза такие были?». Знание не усваивалось сразу. Всё надо делать постепенно. А у меня был взрыв, всё сразу навалилось, но это было прекрасно.

Конечно, есть рецепт, потому что изначально кондитерское дело — это всегда химия в прямом смысле и чистом виде. Для того чтобы всё совпало, всё сложилось, не вытекло, правильно взбилось, всё равно нужно руководствоваться чётким рецептом, следовать ему до миллиграммов. На курсах и дают эти рецепты. Но я не могу делать всё время по одному рецепту, всегда ищу новое. Люблю их делать разными: здесь с этим попробовать, тут с этим. Конечно,
в каждую конфету я вкладываю мою энергию. Какой же пример привести? Трюфели с ромом и изюмом. Виноград, который ты ешь в Италии, совершенно другой: в Риме один, в Неаполе — иной. Виноград и там, и там отличный, но он другой. Когда я делала трюфели ром-изюм, я вспоминала Везувий, Амальфитанское побережье — все эти места, виды, ощущения, эмоции.
Все мои воспоминания и чувства вложила в конфеты. Когда ты делаешь что-то, источник вдохновения вплетается своей энергией в конфеты.

И настроение же у меня всегда разное, и я всё время хочу что-то поменять. Сегодня я так хочу, завтра по-другому. Помню, что я собирала итальянские песни. Много лет назад мне нравился Клаудио Бальони. Последние несколько лет он ведёт фестиваль Сан Ремо. Всё поменялось — больше мне не хочется слушать его песни, хотя я его так любила. Я изменилась, и, естественно,
конфеты будут другими. Каждый день ты меняешься. В каждом продукте всё равно заложены энергетика, мысли, поэтому всё всегда будет разное. Хотя я думаю, что кондитеры стремятся к стабильному результату. Имеется в виду, наверное, стабильность в технологии, но не во вкусе, ведь разные повара делают разную еду. Даже если они делают по одному рецепту, у кого-то тебе
кажется еда вкусной, у кого-то нет. Это зависит от энергетики, от того, что туда вложили.

Я пока ещё «подмастерье» в этой профессии. Думаю, она несложная, если ты много раз приготовил какой-то продукт. Например, я сделала довольно много Макарон, и теперь я их не боюсь — я их люблю, они мне нравятся.

Да, если ты горишь, если тебе нравится, ты получаешь удовольствие от того, что ты делаешь. Мне нравится делать Макарон, радуюсь, если они поднялись. Странно, вроде бы еда, её съедят и всё, но я получаю удовольствие от того, что сделала что-то красивое, вкусное. Здорово, когда я задумала сделать какой-то вкус и смогла его добиться. Я же тоже всё время меняю рецепт.

Да, это самое главное. Удовольствие ведь не от того, что у меня купили. Совсем не от этого. Конечно, хорошо, что купили, я рада, мне приятно, что люди попробуют вкусные конфеты. Но большую радость я испытываю, когда готовлю конфеты.

Хочу научиться делать разные кондитерские изделия и десерты, иметь возможность дарить их. Хочу, чтобы люди хотели у меня их покупать, чтобы мои конфеты приносили радость. Я же не только конфеты делаю, но, прежде всего, создаю подарок. Красивые коробочки, для меня это тоже очень важно. Моя дочь подарила мне логотип. Она нашла человека в Москве, девочку-дизайнера, которая мне всё это сделала. Я ей говорю: «Катя, это же всё очень дорого». А она: «Нет, мама. Это мой подарок, даже не думай об этом». И мы с этой девочкой сделали мои «Baci degli Angeli».

Придумывать и создавать стиль тоже приносит большое удовольствие. Для меня было важно, чтобы были рафаэлевские ангелы. Название, в общем-то, странное — «Поцелуи ангелов». Оно просто пришло в голову, когда я шла пешком на работу. Появилось чёткое осознание, что
я хочу, чтобы была кондитерская, и я хочу, чтобы моя кондитерская называлась «Поцелуи ангелов».

Неаполь лишь кажется сельским праздником. На самом деле Неаполь интеллигентный, очень тонкий, он даже немного грустный, я бы сказала. Мне кажется, что настоящие неаполитанцы это не те, крикливые, которых в фильмах изображают. Неаполитанцы — они другие, ощущают себя грустными, печальными. Да, есть неаполитанцы яркие, кричащие. Есть другие неаполитанцы, элита, так называемые «нобили».

Я ходила на концерт в собор Святого Януария, которого очень чтят в Неаполе. Справа в церкви есть небольшая капелла. Увидев анонс в Инстаграме, я отправилась в капеллу на концерт. В капелле уже собирался народ. Я вовремя пришла, буквально за несколько минут до начала. Выходит пастор и начинает рассказывать о том, что эта капелла принадлежит городу. Говорит: «Эта церковь католическая, но именно капелла — городская, светская, и иногда мы здесь проводим концерты классической музыки. Если среди людей, которые здесь находятся, есть прихожане, и вы хотите остаться на концерт, мы будем очень рады. Но если вы пришли помолиться, мы имеем право остаться здесь с концертом. Сейчас мы немного подождём, потому что должны приехать высокие гости — нобили». Я вижу, что для них оборудовано отдельное
пространство, они туда все заходят: бабушки, дедушки, красивые стильные женщины в шляпках. Видно, что это совсем другие неаполитанцы. Концерт был изумительный! Я была счастлива, что туда попала.

Конечно! У меня есть внуки. Они удивительные! Очень интересно наблюдать, как они растут, как они развиваются. Вроде ещё недавно был маленький несмышлёныш, а сейчас выдаёт что-то интересное. Времени на них, конечно, у меня не очень много. Но очень занятно наблюдать, как
они изменяются, растут. Естественно, дети, муж. Спасибо моим родным, что всегда рядом со мной!